В канун крещенья"Кто ж так в канун Крещенья
Грустит, в канун Крещенья?
Кто ж так в канун Крещенья
Грустит и слезы льет?"
"Да, мне сегодня грустно.
Не скрою: очень грустно.
Без той мне нынче грустно,
Что больше не придет".
"Но почему сегодня
Ты так грустишь, сегодня,
Когда весь люд сегодня
И пляшет и поет?"
"Ах, и она плясала!
Пленяя всех, плясала.
Ах, так она плясала,
Что прочие не в счет.
Мы жгли в ту ночь омелу.
Плющ, остролист, омелу.
В ту ночь мы жгли омелу,
Как весь честной народ.
В огне пылали ветки,
Горели с треском ветки,
В огне трещали ветки
-
Она сидит и ждет.
Вдруг входит он и молвит,
Спокойно так ей молвит:
Корабль отходит, - молвит, -
Едва заря взойдет.
Я жду - ведь ты клялась мне,
Ведь ты сама клялась мне,
Уплыть со мной клялась мне -
Иль я уже не тот?
Его глаза сверкают,
Как молнии сверкают.
Глаза его сверкают -
О как их пламя жжет!
И словно бы готова,
Давно уже готова
За ним идти готова, -
Куда он поведет.
Она от нас ушла с ним,
Взяв за руку, ушла с ним.
А снег (она ушла с ним!)
Ночь сыпал напролет.
И догорели листья,
Колючие те листья.
Дотла сгорели листья...
Кто нам ее вернет?..
Спустя два года снова,
В ночь на Крещенье снова,
Мы здесь сидели снова,
Грустя о ней - и вот
Раскрылась дверь без стука,
И прямо к нам без стука
Она идет без стука,
Бледна, как тень, идет.
А на руках ребенка
Несет она, ребенка.
Баюкает ребенка,
Качая взад-вперед.
Мы все прочли во взгляде.
Без слов прочли во взгляде,
В ее печальном взгляде,
Поблекшем от невзгод.
Весной она исчезла,
Куда-то вновь исчезла.
И раз уж вновь исчезла,
То больше не придет.
А мы все жжем омелу.
Плющ, остролист, омелу,
Мы снова жжем омелу,
Как весь честной народ".
Перевод: М. Фрейдкина | 
