УлялюмБыло небо сурово и серо,
Листья были так хрупки и сиры,
Листья были так вялы и сиры...
Был октябрь. Было горе без меры.
Было так одиноко и сыро
Возле озера духов Обера,
В странах странных фантазий Уира,
Там, в туманной долине Обера,
В заколдованных чащах Уира.
Вдоль рядов кипарисов-титанов
Брел вдвоем я с душою моей,
Брел с Психеей, душою моей.
Что-то в сердце моем непрестанно
Клокотало слышней и грозней,
Бушевало сильней и грозней,
Словно серный поток из вулкана,
Там, где правит холодный Борей,
Словно лава в утробе вулкана,
Там, где полюсом правит Борей.
Наша речь была ровной и серой
Мысли были так хрупки и сиры
Листья памяти - вялы и сиры;
В Ночь Ночей, когда горю нет места
Не узнали мы странного мира...
(Хоть однажды из нашего мира
Мы спускались в долину Обера.
Был октябрь... Было мрачно и сыро,
Но забыли мы духов Обера
И вампиров и чащи Уира...
Звездный круг в предрассвете
Ночь осенняя шла на ущерб,
Ночь туманная шла на ущерб.
И в конце нашей узкой дороги
Подымался мерцающий серп,
Разливая сиянье, двурогий,
Странным светом сверкающий серп
Серп далекой Астарты, двурогий
И алмазно блистающий серп.
И сказал я: "Так льдиста Диана -
Лик Астарты теплей и добрей,
В царстве вздохов она всех добрей,
Видя, как эту грудь непрестанно
Гложут червь и огонь всех огней.
Сквозь созвездие Льва из тумана
Нам открыла тропинку лучей,
Путь к забвенью - тропинку лучей,
Мимо злобного Льва из тумана
Вышла с тихим свеченьем очей,
Через логово Льва из тумана
К нам с любовью в свеченье очей!"
Но ответила тихо Психея:
"Я не верю сиянью вдали.
Этой бледности блеска вдали,
О, спеши же! Не верю звезде
Улететь, улететь повели! "
Говорила, от страха бледнея
И крыла опустив, и в пыли
Волочились они по аллее,
Так, что перья купались в пы
Волочились печально в пыли
Я ответил: "Оставим сомненья
Нам навстречу блистают лучи!
Окунись в голубыелучи!
И поверь, что надежд возвращенье
Этот свет предвещает в ночи,
Посмотри - он мерцает в ночи!
О, доверься, доверься свеченью,
Пусть укажут дорогу лучи,
О, поверь в голубое свеченье:
Верный путь нам укажут лучи,
Что сквозь мрак нам мерцают в ночи!"
Поцелуй успокоил Психею,
И сомненья покинули ум,
Мрачнымстрахом подавленный ум,
И пошли мы, и вдруг на аллее
Склеп возник, несказанно угрюм.
"О, сестра, этот склеп так угрюм!
Вижунадпись на створках дверей я...
Почему этот склеп так угрюм?"
И сказала она: "Улялюм...
Здесь уснула твоя Улялюм..."
Стало сердце сурово и серо,
Словно листья, что хрупки и сиры,
Словно листья, что вялы и сиры...
"Помню! - вскрикнул я, - горю нет меры!
Год назад к водам странного мира
С горькой ношей из нашего мира
Шел туда я, где мрачно и сыро...
Что за демоны странного мира
Привели нас в долину Обера,
Где вампиры и чащи Уира?
Это - озеро духой Обера,
Это черные чащи Уира!"
Мы воскликнули оба: "Ведь это -
Милосердие демонов, но
Нам теперь показало оно,
Что к надежде тропинки нам нет, и
Никогда нам узнать не дано
Тайн, которых нам знать не дано!
Духи к нам донесли свет планеты,
Что в инферно блуждает давно,
Свет мерцающей, грешной планеты,
Что в инферно блуждает давно!"
Перевод: В. Бетаки |
